Кузьма Сергеевич — Водкин «Сон», 1910
Посвящено Всемирному дню Сна.
«На обновленной земле спит человеческий гений, поэтическое сознание. Пробуждение его стерегут две богини, вечно сопутствующие творчеству. Розовая, юная, робкая, болезненная Красота и крепкое, смуглое, здоровое уродство в их объятиях, в их общении гений найдет полноту понимания жизни, смысл вещей», — так изложил содержание «Сна» Александр Бенуа, один из самых тонких художественных критиков начала века, писавший, что картина ему чужда, но несомненно относится к наиболее значительным произведениям года. Можно с большой долей уверенности полагать, что Бенуа правильно передал содержание «Сна», так как в ту пору был уже в тесном творческом и дружеском контакте с Петровым-Водкиным и мог слышать его собственные объяснения по этому поводу. Однако, вспоминая «Сон» много лет спустя, Петров-Водкин сделал акцент на совсем ином: «Время его написания — это… типичнейшее состояние сна, паралич политический и моральный, который после 1905 года, в годы реакционных настроений, дошел до рубежа. Жизнь застряла, остановилась. В такую форму у меня вылилось это состояние тишины сна…». Таким образом, существуют два различных истолкования содержания «Сна»: современное картине, раскрывающее его как очень характерное для эпохи философское осмысление живописцем проблемы места художника в мире добра и зла, красоты и безобразия, и более позднее, трактующее смысл картины в социальном плане, как некое предчувствие грядущих исторических событий, сбросивших с России гнет страшного сна безвременья. Трудно сделать окончательный выбор и непреложно ответить на вопрос — что же все-таки хотел сказать своей картиной художник. При всей заманчивости позднейшей интерпретации, думается, что она представляет собой, вольное или невольное, перетолкование Петровым-Водкиным своего давнего произведения, перетолкование, конечно, вполне искреннее, но все же едва ли отвечающее его истинному содержанию.
Во «Сне» Петрову-Водкину удалось создать весьма неожиданный, но цельный в стилевом отношении мир картины. Единство достигнуто полным подчинением пластических и колористических средств задаче выражения в картине сложной, трудно поддававшейся конкретной интерпретации идеи. Чтобы достичь искомого эффекта, Петров-Водкин избрал жесткую дисгармоничную цветовую гамму и так же жестко промоделировал тела, прорисовав их контуры (подготовительные рисунки отдельных фигур, не связанные стилевой доминантой картины, отмечены самыми высокими пластическими достоинствами, в известной мере утраченными в композиции). Эта нарочитость привела к тому, что многое в картине кажется художественно неоправданным. И все же, в конечном счете, именно цельность стилистического решения, вопреки многим слабостям «Сна», придает ему немалую впечатляющую силу.
